Мирт – символ любви, спасения и победы (часть 2 - мирт на ваш сад

Мирта имела большое значение не только в религиозных ритуалах греков, но также и в общественной и домашней их жизни. Например, высокопоставленные афинские чиновники носили миртовые венки в знак власти, а вот бедняки, которые приходили просить подаяние, несли в руке миртовую ветвь, чтобы вызвать к себе жалость. Миртой украшались победители Истмийских игр и миртовыми же венками украшали статуи павших героев в знак вечной памяти и почтения. Дома, в которых проходила свадьба, также украшались миртой. Гости, в честь которых проходил праздник, украшали себя ветвями мирты, ею же убирали статуи богов, чтобы те даровали помощь и покровительство. Известен случай, когда пелопонесский житель Тантал, желая добиться, чтобы Гипподамия, дочь Энома, вышла за него замуж, велел покрыть миртами всю статую Венеры Лемносской.

Но особенно интересен и оригинален был обычай увенчивать миртовым венком каждый раз того, кто хотел декламировать стихи Эсхила или Симонида, чем древние греки выражали особенное уважение и преклонение перед этими поэтами. Также ветвями мирты обвивали лиру, когда находился желающий исполнить какую-нибудь импровизацию.

Чудесное спасение от шторма и мирта

Миртовый венок носил у греков нарицательное название "наукратида", которое объясняется следующим происшествием: однажды купец по имени Герострат из города Наукратида возвращался к себе домой с острова Кипр, везя приобретенную им там священную статую Венеры. Вдруг поднялась близ берегов Египта такая страшная буря, что с минуты на минуту ждали гибели корабля. В ужасе собрался весь экипаж вокруг статуи богини и молил ее о спасении. И вот, сжалившись, Венера приказала миртовым кустам обрасти вокруг корабля. Мирты выросли, защитили от напора волн корабль, и весь экипаж и пассажиры были спасены.

Прибыв в родную гавань, в знак признательности богине, весь экипаж свил себе венки из мирты. Герострат в торжественной процессии перенес статую в храм Венеры и совершил благодарственную жертву, после чего устроил роскошный пир. Во время этого пира он плел венки из чудодейственной мирты и передавал их присутствующим в качестве спасительного талисмана.

Еще одно оригинальное сказание, связанное с миртом - рассказ о смерти Федры - супруги Тезея. Предание говорит, что невдалеке от города Тразена, находится огромное миртовое дерево, под которое несколько лет садилась, погруженная в тяжелые грустные мысли Федра, каждый раз как пасынок Ипполит, к которому она питала неразделенную тайную любовь, отправлялся на своей блестящей колеснице в сопровождении целой своры псов на охоту. Изнывая от любви к нему, несчастная прокалывала в нетерпении листья мирты своими золотыми шпильками и, в конце концов, на этой же мирте и повесилась. Предание завершается тем, что следы уколов шпилек Федры до сих пор можно видеть, если посмотреть листья на свет.

Но самом же деле, имеющие вид уколов точки, - маленькие железки, содержащие в себе знаменитое эфирное масло, благодаря которому листья мирты и обладают свойственным им приятным запахом. На месте трагической смерти Федры был воздвигнут храм в честь Венеры.

Рыцарь, превращенный в мирту

В средние века о мирте также складывали любопытные сказания. Вот одно из них: один мавританский рыцарь по имени Роджеро, причалив на корабле к неизвестным ему берегам, привязал своего коня к миртовому дереву, а сам утолял жажду у источника. Затем, положив возле себя шлем, щит и оружие, он прилег отдохнуть, но внезапно раздался голос, доносившийся из дерева, к которому он привязал коня: "Разве я не достаточно страдаю, что должен выносить еще подобную грубость?" Поспешно отвязав коня, рыцарь спросил: "Кто Вы такой? Дерево или смертный? Прошу извинения за мою невольную ошибку и потому, чтобы ее изгладить, постараюсь исполнить все, что Вы пожелаете". Тогда дерево, выпустив из коры несколько смолистых капель, подобных слезам, произнесло: "Я Астольфо, паладин Франции, являвшийся в свое время одним из храбрейших и отважнейших рыцарей. Возвращаясь с Востока с несколькими товарищами, я достиг замка страшной Альцины. Она прельстила меня своей красотой, и я последовал за ней в ее островное жилище. Там я провел с ней много счастливых дней, пока не наскучил ей, как это было и со всеми теми, кто ею увлекался. Тогда, чтобы избавиться от меня, она превратила меня в мирту. Многих других постигла такая же участь, и здесь перед Вами находится немало людей, превращенных в кедры, пальмы и оливы. Некоторые из них превращены в источники, в скалы, а некоторые - и в животных. Берегитесь подвергнуться такой же участи!" Однако смелый Роджеро не внял этому предупреждению и увлекся, как и многие, красотой прелестной Альцины. Она увела его в свой замок со стенами из золота и колоннами из алмазов. Роджеро прожил с ней весело много дней, потом надоел ей и был превращен в мирту. Но так как он обладал знанием белой магии, которая была сильнее черной, то не только освободил себя, но и отомстил Альцине за ее вероломство, освободив и всех остальных товарищей.

Мирта - растение подземного царства

Однако у греков мирта была не только символом любви, но и мрачной подземной жизни.

Древние, как известно, поместив похищенную Плутоном дочь Цереры Прозерпину в его мрачное царство теней, украсили это царство зеленой растительностью. И мирта здесь играла первенствующую роль, образуя те таинственные ходы и кущи, где блуждали неутешные, которых какая-либо невыносимая страсть заставляла раньше времени покончить с жизнью на земле. Вергилий так описывает эти аллеи вздохов:

"Недалеко оттуда ты видишь печальные поля.
Это места, где раздаются громкие вздохи влюбленных,
Которых неумолимая стрела Амура
Насильно превратила в блуждающие тени.
Здесь бродят они по таинственно скрытым тропам,
Поросшим густым миртовым лесом…"

Особенно же усердно обсаживали миртой могилы дорогих умерших, веря, что она будет сопутствовать им и в царстве теней. Вера в эту связь была так велика, что в трагедии Еврипида "Электра" мы видим, что всякий, кто хотел служить свидетелем на суде против умершего, должен был предварительно возложить на его могилу миртовую ветвь в знак того, что он будет говорить на суде лишь одну правду.